Всем привет!))))
Вот, собственно, решил поделиться первыми плодами своего творчества))
читать дальшеПролог.
- Вы не можете так со мной поступить! - возмущенно кричал рыжеволосый парень, из последних сил цепляясь за дверную ручку. - Это просто нечестно!
- Это твой долг, дорогой братец, - в который раз повторила очаровательная блондинка, на пару с мрачным типом а ля «шкаф», разжимая стиснутые мертвой хваткой руки рыжего.
- Я исполню! Обязательно исполню, но не сейчас! Я еще не закончил… - отчаянные слова потонули в разноцветном вихре, произнесенного заклинания. Секунда… И в комнате остались только двое. Тишина густым пологом опустилась на брошенную лабораторию, хозяин которой растворился в вихре перемещения.
- Когда он вернется, он убьет нас, - нарушил тишину густой бас, звучащий темным предзнаменованием на фоне последних событий.
- Если он вернется, если, - эхом откликнулась девушка, обессилено опускаясь на пол, покрытый осколками разбитых колб.
- Ага, но он обязательно вернется. Найдет дорогу обратно.
Девушка грустно кивнула.
Еще один пролог, имевший место произойти два месяца назад.
- Отец, я не люблю ее! Как я могу жениться на той, кто не владеет моим сердцем? - принц непреклонно посмотрел на венценосного родителя.
- Твое сердце не принадлежит никому. И никогда не принадлежало. Твою матушку это беспокоит, сын мой. А юная Оливия - хорошая и приличная девушка с идеальной родословной и большим состоянием. Не говоря о том, что она наделена красотой, равной красоте богов.
- Но я ее не люблю.
- Полюбишь, сын мой. Свадьба через два месяца. И это не обсуждается.
Часть 1.
Я открыл глаза. Солнце еще не встало, и в комнате сохранилась приятная темнота, успокаивая расшатанные нервы и прогоняя из взволнованной души страхи и сомнения. Поздно уже, и исправить ничего не получиться, к сожалению.
А как бы я хотел проснуться сегодня не в просторных комнатах королевского дворца, а где-то очень далеко отсюда. Пусть даже в тюрьме, выгребной яме, посреди раскаленной пустыне, не имея ни малейшего представления, в какую сторону двигаться, или на вершине заснеженных гор, неприступной глыбой возвышающихся на тонкой полоске горизонта. Но… Я проснулся во дворце, в своих личных покоях. И от этого хочется выть, передавая миру этими звуками всю свою скорбь и отчаяние.
Это день моей свадьбы. С доброй, прекрасной, умной и заботливой девушкой. С единственной наследницей одной из самых богатых дворянских семей нашей страны. С девушкой, влюбленной в меня с самого детства, с тех пор как нас познакомили наши родители. С той, ради которой готовы отдать жизни большинство подданных этой страны.
Это день моей свадьбы с Оливией Веердиче, которую я никогда не смогу полюбить.
Я пытался это объяснить ей самой, моим и ее родителям. Я два месяца предпринимал попытки сбежать из семейного гнезда, чтобы в этот день проснуться как можно дальше от храма, где будет проходить наше бракосочетание. Однако, раз за разом меня находят и возвращают сюда. И даже моя сверхъестественная удача, коей я одарен с рождения, не может мне помочь.
«Твое сердце не принадлежит никому. И никогда не принадлежало».
Может, это плата за удачу? Не любить - это действительно удача, как я не раз убедился, наблюдая за душевными метаниями моих друзей и знакомых. Все влюбленные - глупцы, мучающиеся беспочвенными страхами и ревностью. Разве это можно назвать счастьем? Думаю, это настоящий подарок богов - дожить до восьмидесяти четырех лет и никому не отдать сердце. Матушка, правда, говорит, что я не понимаю, как я на самом деле несчастен. Но я счастлив! Был, по крайней мере, до того, как отец объявил дату моей свадьбы.
В комнату робко постучали, и в приоткрытую комнату просунулась голова служанки. Как ее имя? Мария? Розалия? Хм.. Впрочем, неважно.
- Ваше высочество, Вы проснулись? Я принесла Ваш свадебный костюм, - девушка вошла в комнату, осторожно неся в руках белый наряд для брака сочетания. Положив его на прикроватный сундук, она в нерешительности остановилась посреди комнаты.
- Что-то еще? - раздраженно спросил я.
- Мой господин… Я… Желаю счастья Вам и Вашей будущей супруге! - на одном дыхании выдохнула моментально покрасневшая служанка, крепко зажмурив глаза. - Простите, - и выбежала из комнаты.
Кажется я ее помню. И ее действительно зовут Мария. Глупая девчонка, наивно ждущая своего «прекрасного принца». Ничего интересного.
Облачившись в свадебный костюм, больше похожий на нарядный белых халат с вышитыми на нем магическими узорами, суть которых - охранять и приносить счастье, я вышел из покоев, тихо прикрыв дверь с мыслью о том, что, возможно, уже никогда сюда не вернусь. Нам, будущим молодоженам, ведь обустроили новую комнату во дворце.
Прощай, моя легкая и беззаботная жизнь! Прощай, ты никогда уже не станешь прежней!
Стол в обедне был накрыт на три персоны. Мама плакала, папа сосредоточенно смотрел в тарелку, боясь или просто не желая встретиться со мной взглядом. Чувствует вину? Никогда бы не подумал, что ему знакомо это чувство!
- Все не так плохо, как кажется, - без уверенности произнес отец.
- Неужели? - мрачно удивился я.
Завтрак прошел в тягостном молчание, нарушаемом всхлипами матери, отпускающей своего сына в новую, «взрослую» жизнь: «Как он там будет, кровиночка моя?».
После долгих сборов и наставлений, подготовкой к свадебному пиршеству и фраз «Даже не подумай все испортить, сын мой!», ко дворцу подъехала карета, запряженная четверкой белоснежный коней, и королевская семья в полном составе покатилась по главной улице прямиком к храму богини Селитры, хранительницы семейного очага.
Белоснежный шпиль храма уходил высоко в небо, скрываясь от людских глаз в пушистых облаках. Говорят, что счастье и истинная мудрость станут подарком для человека, взобравшегося на самый верх храма богини Селитры. Помнится, много было желающих обрести эти дары, а бедным жрецам приходилось этих глупцов вилами и лопатами гать с территории храма, уберегая от необдуманных поступков. В итоге народ и жрецы пришли к своеобразному, но довольно разумному, на мой взгляд компромиссу - Дню Восхождения, во время которого каждый желающий получает возможность испытать собственные силы и получить заветный подарок. Отец долго смеялся, читая прошение жрецов, но подписал указ, по которому Днем Восхождения стал первый день лета. Я предлагал, конечно, перенести этот день на начало зимы, но меня назвали садистом и вежливо попросили не мешать и не лезть в государственные дела, пока не достигну совершеннолетия - сорока пяти лет.
В храм я вошел, держа за руку трепещущую от предвкушения и волнения невесту. Надо сказать, что в этот день она была особенно великолепна: светлые волосы, убранные в сложную высокую прическу, покрасневшие от смущения щеки, небесные глаза, в которых было столько счастья и любви, что, признаюсь, мне даже страшно стало. И на ней идеально смотрелся голубой свадебный наряд из приятной на ощупь тонкой и гладкой ткани, в складках которой потерялись солнечные лучи, волнами расходясь по голубой ткани от малейшего движения Оливии. Кто бы мог подумать, что из стеснительного и зажатого гадкого дикобраза, каким она была в детстве, она станет самой красивой девушкой королевства? И моей женой? Брр… Бред! Как такое вообще возможно?!
Однако я послушно иду вглубь храма, ведя за собой ту, с кем, видимо, мне придется пройти рука об руку всю оставшуюся жизнь. Но кто бы знал, как я этого не хочу!
- Максимилиан, - тихонько прошептала девушка, - это самый счастливый день в моей жизни!
- Да, это самый счастливый день в твоей жизни, - подтвердил я, не собираясь расписываться в ложной радости и показном искусственном счастье, каких я не испытывал.
- А в твоей? - на меня посмотрели огромные глаза, полные надежды.
- А в моей - нет, - последовал краткий ответ. - Я уже говорил, что не люблю тебя, Оливия.
Но она, как всегда, предпочла «не услышать» моих слов, и они за ненадобностью разлетелись по воздуху, не достигнув своей цели и так и оставшись без ответа.
Церемония бракосочетания казалась мне неимоверно скучной и пресной. Волшебные слова клятв и обязательств тугими кольцами обхватывали меня, не давая возможности сделать хотя бы один глоток воздуха полной грудью. Среди ветхих стен древнего храма воздух был затхлый и с легким привкусом плесени и старения. Голова кружилась, и перед глазами все плыло, обернутое белесой дымкой.
- Знает ли кто-то причины, по которым любящие сердца этих людей не могут соединиться навеки, став одним и нерушимым целым? - задал протокольный вопрос жрец богини Селитры, обращаясь к присутствующим на церемонии, но, впрочем, не ожидая ответа. - Пусть эти причины будут произнесены или канут в вечности.
И тут произошло то, что никак не вписывалось в рамки обычного бракосочетания. Воздух зазвенел миллиардами маленьких колокольчиков, по храму разошелся порыв сильного свежего ветра, разом разогнав сонливость жрецов и многовековую пыль, толстыми слоями покрывающую стены храма.
- Вы не можете так со мной поступить! Изверги вы, а не семья! Но клянусь своей лабораторией, вам это будет дорого стоит! - скальпелем разрезал тишину храма, вводя во все больший ступор брачующихся, жрецов и гостей, гневный и крайне раздраженный голос.
Когда стих ветер, и пыль улеглась на свое законное, годами отвоеванное место, перед изумленными слушателями предстал молодой человек в странных одеждах, какие никогда не видели, думаю, не то, что в наших краях, но и в нашем мире. Ростом он особо не выделялся, впрочем, карликом его назвать язык не поворачивался. Так, вполне себе средний рост. Телосложение хилое - ни намека на мускулы, сомневаюсь, что он в состояние удержать в руках обычный меч, не говоря о том, чтобы сражаться им. Однако взгляд приковывали его грациозные движения, как у только что проснувшийся кошки, еще не до конца осознавшей, где она находится, но уже принявшей решение без боя не сдаваться. И приходит понимание, что этот человек, несмотря на кажущуюся хрупкость и беззащитность - хищник, способный убить, если того потребуют обстоятельства. Его напряжение выдавала неестественно прямая спина и еле заметный прищур глаз, когда он осматривал помещение храма, пытаясь понять, куда его, собственно, занесло.
Миг - и ощущение опасности прошло так же быстро, как появилось.
Незнакомец снял с головы шляпу-котелок, из тех, что иногда можно встретить на приезжих из других стран, попутно поправив другой рукой волосы цвета раскаленной лавы (доводилось, к сожалению, видеть и это - никогда не забуду, как из самого недра горы вырывается на поверхность лава, а все вокруг усеивают тонны черного пепла, навевая мысль о скорой смерти).
- Позвольте представиться, - с обезоруживающей улыбкой обратился он ко всем нам. - Найкас Лифари, младший бог этого мира, - и отвесил изящный поклон. - Я тут…гм… Приехал своего подопечного навестить. Кто-нибудь из вас знает принца Максимилиана? Честно говоря, ни разу его не видел, «избранника» моего, - полушепотом в строну. - И кто только такие названия придумывает?
И почему мне кажется, что ничем хорошим это не закончится? Особенно нервирует то, как все присутствующие выразительно посмотрели на меня. Они бы и пальцами показали, если бы не представление об элементарной вежливости, выученное ими с раннего детства.
-Кха-кха, - откашлялся седовласый жрец, привлекая к себе всеобщее внимание. - Я так понимаю, что явление истинного бога - достаточно веская причина, чтобы отложить церемонию бракосочетания до более подходящего раза, давая двум любящим сердцам время обдумать свое решение и лишний раз убедиться в силе собственных чувств?
-Да! - помимо воли вырвалось у меня восклицание, заглушив слова несогласной с таким решением Оливии. Понимала, наверное, что такого шанса судьба ей больше не предоставит.
Хоть что-то хорошее сегодня случилось!
***
С последним высказыванием, я, признаюсь, погорячил. Свадьба, может, и отложилась на неопределенный срок, стремящийся к бесконечности, когда по стране разлетелась новость о том, что сам младший бог спустился с небес на землю, чтобы помешать церемонии и не дать мне, своему избраннику, связать судьбу с нелюбимой девушкой. Но радость омрачило то, что мои драгоценные родители с присущим им пониманием отнеслись к тому, что Найкас должен исполнить свои обязанности по отношению ко мне и… Короче, рыжий бог отныне живет в нашем семейном замке. Закрывшись в лаборатории, которую обустроил в подвале замка сразу после того, как получил разрешение от моего отца. И влезает он теперь из этой лаборатории или еще чего (не знаю - меня туда не пустили) исключительно ночью и исключительно на кухню, чтобы утолить голод. Не скажу, что этот парень мне чем-то сильно мешает, но… Его присутствие, пусть и почти незаметное, в замке серьезно напрягает, как и ожидание родителей непонятно чего. Вот и приходится целыми днями тренироваться на заднем дворе замка, сбрасывая скопившееся раздражение.
Так и живем всю последнюю неделю. Ожидая чего-то.